[Михаил Риух]

Пока хозяин думает чем нас удивить в очередной раз, представив нам интересное чтение о своих автомобильных похождениях и немного неавтомобильных, я в свою очередь и в силу своего умения буду всеми силами стараться проскочить злосчастный рубеж в сотню намеренно превышая отведенный лимит и неважно в каких единицах измерения.
Как верно заметил Андрей, что он, и я, и все мы побольшому счёту никак не растанемся с детством играя (по мнению большинства нормальных (да, я признаю себя ненормальным) людей) в машинки. Мне нравится маленькие машинки. Даже больше чем настоящие. Хотя конечно же увиденные как то интересные оригиналы просятся на полку в качестве моделей. Да, увиденные. Как наш хозяяин темы, я не могу протестировать или прокатится на всем что движется. Но иногда и такое бывает.
В детстве я грезил двумя машинами: Белаз и "Газик без капота" (66). Мой дед был начальником автоколонны в р. п. Вача и самое нежное детство я провел на задней полке Колхиды самосвала. Потом, в отрочестве, с соседом д. Володей, работавшем на автобусе ПАЗ "буханка цвета охры" и имевшем в собственности ЗИЛ 157 куда только не ездил (в пределах района). Сам водительский опыт получал за рулём дядиной Нивы и ГАЗ-53 классического голубого цвета. ГАЗон вообще можно сказать был понастоящему первым моим автомобилем. Куда только не ездил на нем и за дровами, и купаться с половиной поселка, и за осеменителем для коров коих у нас было 2 штуки, и за сеном для этих же коров, а сено косил роторной косилкой прицепленной к МТЗ-50, тоже имевшемся в собственности. После кошения и веенья к трактору цеплялся подборщик, который вязал сено в пресованные прямоугольные брикеты. Немного довелось поездить на ЗИЛ ММЗ 555. Только с Белазом настоящим не мог долго встретится. Конечно все, ну или почти все увиденные и протестированные машины стараюсь иметь в коллекции (что сейчас вполне уже возможно). Самая большая модель в коллекции это самосвал Коматсу 785. Его я живьем не видел. А началось с того, что со мной расплатились моделью Коматсу 605 в масштабе 1:50, а я в инете нашёл развертки на модель в 1:43 от Кенон и решил его склеить, но с работами понял, что это долгострой. Поэтому решил себя побаловать японской моделью но в 1:45(всё ближе к 43). Теперь надо на него живого посмотреть. Конечно не могу всё подтвердить фотографически, но постораюсь кое чего показать.

[GOOGLE]

[Master-Lomaster]

Миша, отдавая должное твоим (и Андрея) реминисценциям и приветствуя их появление здесь, а главное, будучи глубоко тронут (честное слово!) столь трепетным отношением к "Красному уголку" и его будущности, я всё ж таки оставлю за собой возможность действовать по ранее утверждённому плану.
И посему:

Сообщение от Михаил Риух

в силу своего умения буду всеми силами стараться проскочить злосчастный рубеж в сотню намеренно превышая отведенный лимит и неважно в каких единицах измерения.

А вот фигушки Вам, Михаил! Потому что, как пел голосом Владимира Семёновича один из его персонажей, "Ну, если я чего решил – я выпью-то обязательно!" Так что прошу покорнейше меня простить, но временно запираю свой "Уголок" на ключик, пока не разрожусь финальным аккордом в этом затянувшемся "Болеро Равеля" – именно на 100-й страничке.

[Master-Lomaster]

Сообщение от Odessit

Это точно, уходят кумиры нашей молодости. В 1972-м после окончания ГПТУ пошёл работать и с первой же получки исполнил давнишнюю свою мечту, -купил магнитофон. Это была "НОТА-М", купил со вторых рук за 30 руб., слушал её через р/п "Балтика". Первым делом рванул с ней к одному товарищу, где с его "Комета-201", среди прочего и записал песню Роллингов "Коричневый сахар" или "Brown sugar". Это была их первая песня которая зазвучала у меня дома к неудовольствию бабушки-соседки (жили в комуналке) и матери. При отце я музыку вообще не включал, он был поклонник оперы и моя эстрада его просто раздражала, поэтому он запрещал мне включать магнитофон когда он был дома.

Что ж, дорогой Аркадий и все, кто сподобится этот мой очередной опус прочитать: помимо уже изложенного во "Флудилке Ferrari" имею поведать на сей счёт ещё следующее - ради чего даже "распечатал" на время этот свой "уголок".
Шёл далёкий 1971-й год. Я, тогда ещё 13-летний ученик 7-го класса только-только начал "по-взрослому" погружаться в мир официально порицаемой и, по сути, запрещённой в нашей стране рок-музыки, вечерами слушал через довоенный ламповый приёмник, как подорванный, "вражеские радиоголоса" – практический безальтернативный в те времена источник актуальной информации на сей счёт (при этом антисоветская пропаганда ко мне не прилипала от слова "совсем" и вообще никак не воспринималась, просто пропускалась мимо ушей за ненадобностью). И чаще всего это были передачи, начинавшиеся со слов (как сейчас помню): "This is the Voice of America from Washington. Вы слушаете "Голос Америки" из Вашингтона. У микрофона – Юрий Осмоловский" (или Марина Левицкая, Билл МакГуайр, Тамара Домбровская и другие – до сих пор прекрасно помню имена всех тогдашних "диджеев" и по совместительству злобных антисоветчиков, несших рок-н-ролльный свет в нашу тьму музыкального официоза).

И в периоды, когда сигнал не искажался естественными радиопомехами и "глушилками" (помогал в этом и антенный провод, прикрученный к трубе центрального отопления), можно было даже записать на магнитофон (который у меня тогда тоже уже имелся) музыку в довольно приличном (по тем временам и понятиям) качестве. Так мною впервые были услышаны и записаны на плёнку песни с только что выпущенного тогда альбома The Rolling Stones "Sticky Fingers" – как раз заглавная Brown Sugar, баллады Wild Horses и Sister Morphine (в Великобритании она попала под запрет, но в США – нет) и другие.
Стоит заметить, что мир любителей рок-музыки в то время делился, главным образом, на битломанов и роллингофилов, причём в СССР вторых было значительно меньше: образно говоря, битловским Girl, Michelle, Help!, Yesterday, She Loves You, Hey Jude, Can't Buy Me Love и, конечно же, "Кам тугезе" (перечислять можно долго) в общественном сознании противостояла едва ли единственная (Can't Get No) Satisfaction, ну и, ещё Paint It Black, разве что. Всё-таки русская душа больше тяготела к напевным и романтичным (в целом) "битлам", нежели к грубоватым ритм-энд-блюзовым "роллингам". И песни из "Sticky Fingers" этот баланс сил не слишком изменили, в отличие от, скажем, нежнейшей и полной драматизма Angie из более позднего "Goats Head Soup". Но лично мне этот альбом запал глубоко в душу сразу же и, как теперь вижу, навсегда – ибо и по сей день считаю его лучшим у The Rolling Stones и одним из лучших и веховых рок-альбомов всех времен и народов наряду с битловскими "Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band" и "Abbey Road", "Dark Side Of The Moon" и "Wish You Were Here" Pink Floyd, "In Rock" и "Machine Head" Deep Purple, цепеллиновских "II", "III", "IV", "E Pluribus Funk" от GFR и ещё весьма небольшого ряда творений такого уровня (все перечислять всё же не буду).

Неудивительно, что, как только представилась возможность записать на магнитную ленту весь 47-минутный альбом, я это немедленно сделал и затем затёр эту запись буквально до дыр, слушая её чаще других. Тут справедливости ради нужно отметить, что текстуально альбом этот пронизан весьма откровенной и уж точно совершенно недетской "чернухой" – чуть ли не в каждой строке наркотики, cекcуальные девиации, насилие, а по нынешним меркам еще и расовый cекcизм, но мне в том нежном возрасте это было почти неведомо, хоть я уже неплохо понимал английский язык. Ну, откуда мне было знать, что тот же Brown Sugar – это не просто "Коричневый сахар" в дословном переводе, но так же и "чернокожая красотка" и "героин" на сленге? Так что фанатом "Липких пальцев" меня делала исключительно его мелодика и энергетика, переводящая его на качественно иной уровень в сравнении со всем, что "роллинги" делали прежде.
И да – заглавная песня для альбома была выбрана крайне удачно: завораживают уже первые гитарные риффы (сочинённые, кстати, не гитаристом Китом Ричардсом, а Миком Джаггером), а затем вся композиция не отпускает ни на секунду. Позже прочитал, что Джаггера вдохновила на её создание, вроде бы, некая чернокожая подружка-певица, а сам он пояснил, что в основе текста песни две темы — наркотики и девушки, и что она являет собой "дряную смесь из всех непристойностей сразу", но в ту пору мне это было совершенно неважно, написанный автором "ребус" я даже и не пытался разгадать, хватало самой музыки и, опять же, дикой энергетики. (На всякий случай замечу, что девушки – это хорошо, а наркотики – это очень плохо, никогда ими, в отличие от девушек, не увлекался и даже не пробовал, и никому не советую, ежели что – достаточно не только рок-кумиров, но и друзей-товарищей юности пострадали от них самым страшным образом и до сего дня не дожили, увы… )
Еще одна насквозь "чернушная" вещь альбома, уже на стороне B – Sister Morphine, живописующая страдания умирающего на больничной койке человека, и от её напряжённой истошности, приумноженной тягучими звуками слайд-гитары Рая Кудера, холодок пробирает, даже если не понимать текст, опять же – словно бы её написал как раз тот, кто реально умирает, как в случае с пронзительной The Show Must Go On Фредди Меркьюри. А как искусно прописывает ритм этой песни Чарли Уоттс! Его партия – не банальное ритмическое сопровождение мелодии, как в ранних вещах группы, а её полноценная составляющая как, впрочем, и в остальных композициях альбома: Чарли здесь предстаёт Барабанщиком с большой буквы, царствие ему небесное!
А следом за "Сестрой Морфин" – контрастно позитивные по звучанию, но почти столь же депрессивные по содержанию "Увядшие цветы"… Открывается же сторона B мощнейшей композицией Bitch (мягко говоря, "Стерва"), перекликающаяся с заглавной Brown Sugar и ритмической стилистикой, и весьма скользким смысловым содержанием, при этом слушается она тоже на одном дыхании. Закрывает же вторую сторону и весь альбом в целом медитативная Moon Light Mile, кода которой в какой-то мере предвосхитила эпическую оркестровую тему в композиции Led Zeppelin Kashmir.
В общем, могу о каждой песне альбома "Sticky Fingers" много говорить и восторгаться, но самая моя любимая из них – третья на первой стороне – удивительно красивая и проникновенная гитарная баллада Wild Horses ("Дикие лошади") с очевидным влиянием американской кантри-музыки (в том числе и благодаря "нэшвиллской" настройке струн) – ведь и записана она была в Алабаме, США.
Здесь – в концертном исполнении 2009 года:

Я был (и остаюсь) совершенно очарован этой балладой с первого же раза, как услышал её еще на волне "Голоса Америки", пробовал в юности даже исполнить со своей группой, но только в режиме репетиций, а публично так и не осмелился, потому что хорошо не получалось, а портить песню не хотелось (вот Bitch исполняли довольно сносно – благо, эта такая песня-вопилка). Но, как это частенько случалось в моей жизни, однажды такое исполнение всё же состоялось совершенно неожиданно – в компании с американскими ковбоями. Мы сидели ночью у костра где-то каньонной глуши штата Юта, и один из этих парней, выдав несколько ковбойских песенок, затем взял пару-тройку аккордов, и я аж чуть в костёр не свалился, завопив: "Чёрт, это же моя любимая баллада!" "Знаешь её? Давай вместе!" – предложил тот, показывая на вторую гитару. Я было возразил, что у меня хреново получается, но он заверил, что вместе точно получится, и "здесь ведь все свои", ну, и я не устоял перед соблазном. И, наверное, так этого хотелось, и сама атмосфера была такая, что действительно неплохо, вроде, получилось (в две гитары и три голоса) – девчушки-американки даже прониклись и всплакнули… А в сторонке, в отсветах от костра мирно пофыркивали ковбойские лошади - почти дикие... Но это, впрочем, тема уже совсем другой истории, которой я как раз и намеревался завершить "Красный уголок" – так что о своей американской "эпопее" еще вскоре расскажу. А до этого надеюсь и еще кое-что существенное разместить в продолжении темы Чарли Уоттса.
А пока, возвращаясь к альбому "Sticky Fingers", припомню свой первый приезд во Францию в начале 80-х. Оказавшись в Париже и едва заселившись в самую дешевую привокзальную гостиницу, я первым делом помчался в один из столичных медиа-супермаркетов FNAC и там потратил кучу денег на приобретение десятка своих самых любимых пластинок – и в их числе был и альбом "Sticky Fingers" – причём повезло взять еще раннее издание – в плотном картоне и с настоящим "зиппером" на лицевой стороне обложки. У меня к тому времени уже была эта пластинка, но купленная когда-то на смену магнитной записи с рук и уже лишь с изображением застёжки-молнии, а тут судьба улыбнулась! И расстался я с этой пластинкой (с сожалением, конечно!) не тогда, когда годы спустя продал основную часть коллекции винила, а позже, лишь тогда, когда привёз из США соответствующий компакт-диск в редком коллекционном исполнении – тоже с настоящим вшитым в картонную обложку зиппером. Вот он, снял его символически на джинсовом фоне:



А заодно, просто антуража ради, добавил в композицию и модельку, попавшую ко мне примерно в том же возрасте, когда я впервые услышал песни из этого альбома – Ford Capri с прицепным домиком на колёсах St. Tropez и в декалях музыкального Radio Monte Carlo. Модель от Majorette еще французского производства в масштабе 1:60 – я такие не собираю, но храню в память о детстве.

И еще из памяти кое-что цепляется к уже изложенному выше: когда впервые нагрянул в Великобританию, тоже вёз в кармашке список альбомов, которые надеялся в тамошних магазинах найти и прикупить. Пластинок Pink Floyd в этом списке не было – просто потому, что все на тот момент вышедшие уже имелись в коллекции в американском или немецком издании, купленные новыми, запечатанными. И надо же: еду в поезде в Лондон из Дувра, где сошёл с парома из бельгийского Остенде, и уже почти на подъезде к вокзалу Виктория в окне возникает удивительное виденье – Pink Floyd! Не сама группа, впрочем, а обложка их альбома "Animals" в натуре, можно сказать, - только без летящей свиньи. Ну, думаю, доплавался до глюков – в проливе сильно штормило, и морской болезнью на пароме я "насладился" сполна, долго не мог очухаться, уже даже пересев в поезд. Но нет, то был не глюк. Оказалась, что это известная достопримечательность, электростанция Бэттерси (Battersea Power Station) на левом берегу Темзы, но тогда я этого еще не знал, хоть и был весьма начитан и подкован по английской действительности – как-то не встречалась эта информация, а, глядя на обложку альбома Pink Floyd, я просто думал, что это какой-то фантазийный объект, графика в духе этой группы. В общем, впечатлился тогда изрядно!

К слову, электростанция сия давно уже не функционирует и сейчас находится в стадии реконструкции и трансформации в офисный центр и крупный жилой комплекс – с сохранением исторического облика, включая примечательные четыре трубы.
И как раз на днях у этого здания появился не менее примечательный объект: легендарный "бондовский" Aston Martin DB5 в сразу узнаваемой классической коробке Corgi Toys с каталожным номером 261.

Правда, покатать эту машинку по столу, приговаривая "вжик-вжик" и "пиф-паф", не получится: она в масштабе 1:1, то бишь настоящая и с настоящим же мотором под капотом. Водружённая в районе Баттерси по случаю предстоящей, наконец, долгожданной (и дважды отложенной из-за пандемии коронавируса) премьеры очередной серии "Бондианы" – "No Time To Die", эта инсталляция простоит ровно месяц, до 1 октября. Так что, как говорится, будете у нас в Лондоне – welcome!
О как: хоть и начал, что называется, за упокой и на тему музыки, но закончить удалось за здравие и практически по профилю форума!

[Master-Lomaster]

Возвращясь к тому, что побудило опубликовать предыдущее сообщение – к уходу из жизни бессменного барабанщика The Rolling Stones Чарли Уоттса: всё ж таки он дожил до 80 с лишним лет, что немало. И ничего не остаётся, как смириться с неминуемым уходом рок-кумиров этого поколения: сколько их уже умерли за последние годы, сколько ещё уйдут из жизни, увы, в ближайшие годы… А потом и мы за ними… А псевдомузыкальный бал будут править моргеншерны, бузовы, милохины и прочая пошлая и совершенно бесталанная блогодребедень, возомнившими и самопровозгласившими себя музыкантами и певцами, прости Господи…
Беда, конечно...
Но, повторюсь, Чарли всё же прошёл долгий жизненный и творческий путь, радуя слушателей своим искусством, в то время как, к примеру, его товарищ по группе – её основатель, придумавший и её стиль, и репертуар, и само название The Rolling Stones, – Брайан Джонс прожил ровно втрое меньше и, по сути, открыл мистический список известных рок-музыкантов, умерших в возрасте 27 лет. Случилось это 3 июля 1969 года.
А вскоре, 3 сентября 1970 года (то есть ровно 51 год назад по случайному совпадению) к нему присоединился лидер калифорнийской блюз-группы Canned Heat Алан Уилсон.
Всего лишь двумя неделями позже – 18 сентября – скорбный список "Клуба 27" пополнил гениальный гитарист-виртуоз и самобытнейший вокалист Джими Хендрикс. Причём оба скончались всего лишь год спустя после выступления на знаменитом фестивале в Вудстоке.

Буквально вслед за ними – 4 октября того же года – в мир иной поспешила певица и икона движения хиппи Дженис Джоплин.
День в день с Брайаном Джонсом, 3 июля, но двумя годами позже, в 1971-м число членов "клуба 27-летних смертников" пополнил и Джим Моррисон, незабвенный поэт и вокалист The Doors. В связи с предыдущим сообщением, опять же, отмечу, что среди десятка пластинок, купленных мной в первый же приезд во Францию (и вообще за границу) почти 40 лет назад, был, помимо "Sticky Fingers", также и альбом The Doors "Morrison Hotel" (а о своих посещениях могилы Моррисона на кладбище Пер-Лашез в Париже я уже рассказывал ЗДЕСЬ).
https://rcforum.ru/showpost.php?p=4145795&postcount=37

Еще через пару лет к праотцам отправился 27-лений сооснователь, клавишник и вокалист еще одной калифорнийской культовой группы Grateful Dead (также из "вудстокской обоймы") Рон Маккернан, и ещё двумя годами позже - бас-гитарист Uriah Heep Гэри Тэйн.
Остаётся лишь с грустью констатировать, что причиной преждевременной смерти всех вышеперечисленных деятелей рок-культуры стали тем или иным образом наркотики или алкоголь. Злая ирония судьбы: тело Брайана Джонса было найдено в бассейне на территории его виллы, которая ранее принадлежала автору "Винни-Пуха" Алену Милну – в окружении сохранившихся от прежнего хозяина и милых сердцу многих поколений сказочных объектов – Теремка Размышлений, Зачарованного Леса (несколько акров, поросших соснами) и гипсовых фигур собственно Винни-Пуха и всех-всех-всех, от Кристофера Робина до Тигры, расставленных по саду и лужайкам…
Далее почти на два десятилетия в "Клуб 27" никто из рок-знаменитостей не спешил, пока в 1994 году не прострелил себе голову из ружья идол гранж-рока и лидер группы Nirvana Курт Кобейн.

Нельзя не вспомнить и российских "членов клуба".
Примеру Кобейна последовали:
в 1988 году 27-летний поэт и музыкант Александр Башлачев (выпал из окна квартиры на 8 этаже)
в 1993 году 27-летний гитарист группы "Алиса" Игорь Чумичкин (также выбросился из окна на фоне глубокой депрессии, вызванной длительным употреблением наркотиков и алкоголя)
в 2007 году 27-летний барабанщик группы "Мёртвые дельфины" Сергей Золотухин, сын знаменитого актера Валерия Золотухина (повесился).

Так что, завершая тем, с чего и начал, повторю, что Чарли Уоттсу ещё сильно повезло умереть уже в почтенном возрасте и своей смертью в отличие от Джонса и его невольных (или вольных?) последователей. И, кстати, Аркадий (Odessit), все эти персонажи, если не ошибаюсь, фигурируют в большом граффити на улице Хаим-Бен-Атар в Тель-Авиве. Доводилось видеть?

Но вообще-то я эту тему затронул не только в связи с уходом из жизни Чарли Уоттса, но и с намерением почтить память еще одного очень значительного музыканта, трагически погибшего молодым и которого сейчас незаслуженно вспоминают очень редко.
Сделаю это немного позже, на днях.

[Odessit]

Сообщение от Master-Lomaster

И, кстати, Аркадий (Odessit), все эти персонажи, если не ошибаюсь, фигурируют в большом граффити на улице Хаим-Бен-Атар в Тель-Авиве. Доводилось видеть?

Нет, к сожалению, не доводилось. Более того, я и на этой улице ни разу не был. В Т-А я ездил только тогда, когда там работал непродолжительное время и по мелким делам в какие-то магазины, но это всё было так давно, что даже страшно сказать.

Я бы к списку умерших музыкантов добавил бы ещё Марка Болана, солиста группы Т-REХ. И хотя он погиб в 29 лет, а не в 27, всё равно, очень жалко, да и 29 от 27 недалеко ушло.

[Master-Lomaster]

Сообщение от Odessit

Нет, к сожалению, не доводилось. Более того, я и на этой улице ни разу не был. В Т-А я ездил только тогда, когда там работал непродолжительное время и по мелким делам в какие-то магазины, но это всё было так давно, что даже страшно сказать.

Я бы к списку умерших музыкантов добавил бы ещё Марка Болана, солиста группы Т-REХ. И хотя он погиб в 29 лет, а не в 27, всё равно, очень жалко, да и 29 от 27 недалеко ушло.

Согласен, что и Болана жаль, но, ежели так, то можно и Дэвида Байрона из тех же Uriah Heep вспомнить, и Джона Бонэма из Led Zeppelin, и Фила Лайнотта из Thin Lizzy, и того же Фредди Меркьюри, и еще по меньшей мере пару десятков рок-идолов, ушедших из жизни задолго до наступления старости и так или иначе из-за пагубных пристрастий. А я перечислил лишь 27-летних, поскольку речь идёт о пресловутом "проклятии 27 лет". К ним причисляют также и относительно недавнюю очередную жертву алкоголя Эми Уайнхауз, но меня и её творчество никогда не привлекало, и уход (как певицы) совершенно не тронул, вот я её и не стал упоминать.

[Master-Lomaster]

Многие истории здесь приурочены к тем или иным "круглым датам" – 10-, 20-, 30-, 100-летию со дня чего-либо. Но это ведь не догма…
То, о чём пойдет речь далее, случилось не 20, не 25, а ровно 23 года назад.
6 сентября 1998 года я беспрепятственно зашел в кабину пилотов дальнемагистрального авиалайнера Boeing-747-300 компании Swissair, выполняющего рейс SR 124 по маршруту Цюрих–Чикаго и в тот момент находящегося в воздушном пространстве над Атлантическим океаном на подлёте к побережью Канады. В руках у меня была большая тяжёлая сумка.

До роковой и трагической даты 11.09.2001 оставалось еще три года.
Но всего за четыре дня до описываемого момента, 2 сентября 1998 года другой лайнер Swissair, McDonnell Douglas MD-11, выполнявший рейс SWR 111 по встречному маршруту Нью-Йорк–Женева, рухнул в воды Атлантики – как раз том же районе, у побережья Канады близ Галифакса.
В результате одной из крупнейших в истории авиаперевозок катастроф погибли 229 человек – главным образом сотрудники ООН, часто летавшие этим рейсом из нью-йоркской штаб-квартиры в женевскую и обратно, из-за чего его даже называли между собой "ооновским шаттлом"….
Важно: этот рассказ – ни в коей мере не дурная злая шутка и не спекуляция на потрясших весь мир трагедиях, а всего лишь уместное документальное свидетельство.
Однако же о том, что произошло далее, расскажу чуть позже – не ради особой интриги, а просто в силу вынужденной тематической чересполосицы в запланированных сообщениях – в соответствии с исторической хронологией событий.

[Master-Lomaster]

Когда в младые годы я увлечённо зачитывался романом Теодора Драйзера "Американская трагедия" (многотомное собрание его сочинений было в 1960-е годы не редкостью в книжных шкафах советских квартир), даже и подумать не мог, что много лет спустя, 11 сентября 2001 года это словосочетание обретёт куда более страшный смысл.
По счастью, я видел происходящее в тот день в США, как и подавляюще большинство людей, лишь в телетрансляциях. Однако же, хоть придерживаюсь правила писать здесь, затрагивая не модельные темы, лишь о тех событиях, свидетелем которых был лично, не могу не вспомнить этот скорбный день – просто символически, в память о жертвах той трагедии и из солидарности с пережившими её. Тем более, что в предыдущем сообщении уже упомянул эту дату, хотя и в рамках пролога к истории тоже американской, но совсем другого рода (она ещё последует днями позже).
Прошло 20 лет, а я по-прежнему отлично помню, как это было. Я тогда работал на чемпионате Формулы-1, недавно вернулся с Гран При Бельгии, приближался уже ГП Италии, и далее, 30 сентября – гонка в Индианаполисе, США. Сидел дома за компьютером, завершая работу над стандартным набором материалов по итогам поездки на бельгийский этап, дабы успеть сдать его в вёрстку очередного номера журнала. В общем – та ещё рутина. В Москве было, кажется, около 5 часов вечера.
И вдруг как гром среди ясного неба – причём ведь в буквальном смысле! Вижу на экране ТВ (который по профессиональной привычке в качестве информационного фона включен с минимальным звуком всегда, когда не сплю) совершенно невероятные кадры и понимаю, что они отнюдь не из очередного фильма-катастрофы, а отображают сиюминутную реальность (в Нью-Йорке было, соответственно, около 9 утра). Понятно, что автогонки, работа и вообще всё прочее сразу отошли даже не на второй, а на какой-то десятый план, и весь оставшийся вечер я, переключившись на CNN, провёл в оцепенелом наблюдении за происходящим, испытывая подлинное раздвоение сознания: понимая, что такого НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, своими глазами видел, что это происходит в действительности. И всё это врезалось в память навсегда.
Но пересказывать увиденное нет ни малейшего смысла, ведь за 20 минувших лет это и показано было в разных форматах несчетное количество раз, и пересказано столько же, а сам я, повторюсь, на месте трагедии не присутствовал. Разве что стоит разместить краткое документальное видеоизложение тех событий с рвущими душу записями последних телефонных звонков обреченных на гибель людей своим родным (смотреть по прямой ссылке - здесь не воспроизводится) – опять же, в память о невинных жертвах теракта и погибших пожарных и полицейских, и в надежде на то, что подобное никогда и ни в какой стране не должно повториться. И для нас, граждан страны, тоже пережившей ряд страшных, унесших множество жизней терактов, это не пустые красивые слова.

И вот ещё знаменитая и многими с детства любимая песня The Sound Of Silence в проникновенном исполнении её автора, легендарного Пола Саймона на том самом месте, где когда-то вздымались в небо "башни-близнецы", – в рамках поминальной церемонии, прошедшей на десятую годовщину трагедии – отнюдь не только американской, а общемировой:

------------------------------------------------------------------------------

Ну, а теперь позволю себе всё же рассказать одну любопытную и, главное, поучительную историю, косвенно связанную с событиями 11 сентября 2001 года и уже на основании собственного опыта, причём имеющую отношение к коллекционированию – хоть и не масштабных моделей.
Имеет смысл пояснить для начала, что в середине 90-х годов Москву захлестнула волна пластика – маленькими разноцветными прямоугольниками размером с кредитку были буквально завалены улицы и вестибюли станций метро. Это были телефонные карты, про существование которых по мере бурного развития сметающей всё на своём пути мобильной связи многие уже успели забыть, а кто-то, кто помоложе, и вовсе никогда их в глаза не видел. Но тогда, в силу замены допотопных городских таксофонов отечественного производства (пламенный привет Аркадию aka Odessit) на современные испанские аппараты, пластиковые карточки с чипом сменили в качестве платежного средства привычные 2 копейки и более поздние жетоны. И тиражи самых массовых карточек (а они были разного номинала и разного графического дизайна) достигали нескольких сот тысяч экземпляров – потому и валялись (уже использованные) на каждом углу, пока многие не принялись их коллекционировать.

Коллекционировал телефонные карты и я (начав, правда, с тех пор, когда в России их еще не было, а в зарубежных поездках я ими уже регулярно пользовался) – уж больно многие их них были интересные и красивые, как почтовые марки. Сейчас уж сколько лет, как после свёртывания таксофонной сети и прекращения выпуска новых карт это коллекционирование сошло на нет, но в 90-е и начале 2000-х цвело пышным цветом. Кто-то довольствовался случайно попавшими им в руки местными картами (по аналогии это всё равно, что поставить на полку десяток-другой купленных в киоске "по пути" моделек "Автолегенд" – и ничего более), а кто-то собирал всерьез, как те же марки. Я, благодаря постоянным поездкам по всему миру, имел возможность масштабно коллекционировать карты разных стран – в том числе и благодаря тому, что знал адреса тусовок коллекционеров в крупных городах всех этих стран (например, в Париже они проходили дважды в неделю в уютном скверике прямо на Елисейских полях), возил с собой обменный фонд (тяжеленный был, зараза!) и активно пускал его в дело (охота ведь пуще неволи, как известно). Но особой моей гордостью была ПОЛНАЯ (на тот момент) коллекция таксофонных карт Московской городской телефонной сети (МГТС) включая самые эксклюзивные, выпущенные на 11-миллионную Москву тиражом всего по 50-100 экземпляров сугубо для презентационных целей и как раз коллекционирования – порой в специальных дорогих альбомах. Не было в моей коллекции лишь одной – именной карты, выпущенной персонально для генерального директора МГТС в единственном, соответственно, экземпляре…
Такая, стало быть, предыстория, важная для понимания дальнейшего повествования.
И вот летом 2001 года МГТС изготавливает тоже достаточно эксклюзивную карту (тиражом 1000 экз.) – главным образом для раздачи партнерам и гостям на приёмах, выставках и прочих мероприятиях: к знаковому юбилею – выпуску 10 млн. телефонкарт, виртуальная стопка из которых, будь она сложена в реальности, достигла бы 8-километрвой высоты.

Для сравнения на самой карте и на презентационном буклете, в который она была вложена, были изображены высотные сооружения – здание МГУ на Воробьевых горах, Эйфелева башня, Останкинская телебашня, нью-йоркские небоскрёбы и ещё летящий в небе авиалайнер. Сочетание упомянутых небоскрёбов с самолётом и стало, вроде бы, причиной того, что весь тираж памятной карты (за исключением небольшого числа экземпляров – как это было, опять же, к примеру, с 40-м выпуском серии "Полицейские машины мира"), был уничтожен – ведь и впрямь было бы политически некорректным, пусть и без всякого злого умысла, запустить её в оборот как раз в сентябре, как изначально планировалось.

Однако же на самом деле имелись и менее благородные причины для такого радикального решения. Если вдумчиво рассмотреть сюжет карты и буклета, можно обнаружить, что в правом нижнем углу изображены именно подвергшиеся теракту "башни-близнецы" Всемирного торгового центра, хотя надпись рядом утверждает, что это совсем другой нью-йоркский небоскрёб – Трамп-тауэр. При том, что высота последнего составляет всего лишь 202 метра (что немногим выше здания МГУ в левом нижнем углу), в то время как "близнецы" достигали отметок 415 (Южная башня) и 417 м (Северная башня, высота которой с антенной составляла около 527 м) – и это очевидно, в том числе, из соотношения изображения башен с мерной шкалой слева. С другой стороны, даже Северная башня с антенной уступала Останкинской телебашне, высота которой равна 540 м с флагштоком и даже без оного 533 м, так что её изображение на карте и буклете должно быть правее небоскрёбов. То есть допущены сразу три грубые ошибки, что закономерно вызывает вопрос: кто такую "дезу" учудил и куда смотрели редакторы, корректоры (если таковые вообще были) и все прочие причастные к проекту люди, начиная еще со стадии рабочего эскиза и вплоть до производства всего тиража? Неужели никто ничего не заметил? И ответ может быть лишь один: не заметили, потому что просто не знали и проверить тоже не удосужились. И это цена того самого дилетантизма, который сейчас процветает чуть ли не во всех сферах, когда профессионалов становится, увы, всё меньше, а их места занимают совершенно случайные, некомпетентные люди…
История умалчивает, пустили под нож весь тираж в том числе и потому, что кто-то все-таки заметил эти ляпы до запуска карты в оборот, или же никто тогда их так и не обнаружил, и, если бы не случайное трагическое совпадение с событиями 11 сентября 2001 года, сие позорище так и вышло бы в свет…
На зато считаные сохранившиеся, не уничтоженные экземпляры этой карты – теперь огромнейший коллекционный раритет, и я очень доволен, что в своё время мне удалось через свои связи в МГТС завладеть одним из этих экземпляров - запечатанным, в состоянии mint.
Ну и, привязывая это сообщение к тематике форума: если кому интересно, просто для примера, то вот ЗДЕСЬ И ЗДЕСЬ я когда-то размещал сканы зарубежных телефонных карт по теме Формулы-1 и "24 часов Ле-Мана".

[Master-Lomaster]

Поминая ушедших из жизни музыкантов The Rolling Stones и коснувшись попутно "заклятья 27 лет" (всё это – пару сообщений выше), невозможно было не вспомнить и того, кто погиб не в 27, но тоже в самом расцвете сил, да еще и не из-за собственной "дури". И кто был и остаётся для меня даже не кумиром, а просто некой безусловной константой вне времени и музыкальных стилей.
И вновь, как и в предыдущем сообщении: я очень хорошо, очень ясно помню, как это было, да и место трагедии было тем же самым...
Утро вторника 9 декабря 1980 года. Собираюсь на работу и вдруг слышу в новостях то, во что невозможно было поверить: "Накануне вечером в Нью-Йорке около своего дома несколькими выстрелами в упор был убит певец и музыкант Джон Леннон". Сознание отказывалось принимать эту страшную для любого битломана и почитателя рок-музыки вообще информацию, которая казалось совершенно нелепой, как если бы сообщили, что погасло Солнце или на Земле вдруг закончился воздух. Позже, когда стала доступна хроника последующих часов и дней, я увидел в ней тысячи скорбящих по всему миру людей с заплаканными и растерянными лицами, словно они не понимали, как теперь с этим жить дальше, и поймал себя на мысли, что и сам в тот момент находился в таком же точно горестном ступоре. Все-таки Леннон был больше чем просто музыкант и даже больше, чем часть The Beatles – он был неотъемлемой частью эпохи, он сам был эпохой, чем-то незыблемым и вечным. И вдруг в 40 лет его не стало…

Но далее речь пойдёт не о Джоне Ленноне, это огромная отдельная тема, да и много уже по ней всего написано. Просто от Леннона мостик памяти перекинулся к ещё более ранним событиям, и вспомнился совсем другой герой того времени, про которого сегодня вспоминают, увы, редко, а многие и вообще ничего о нём не знают.
---------------------------------------------------------------------------------------------------
---------------------------------------------------------------------------------------------------

Ему тоже было всего 40 лет, когда его зверски убили более чем 30 выстрелами в упор, до этого переломав и разбив оружейными прикладами и рукоятками кисти рук, чтобы они не могли больше извлекать звуки из струн его гитары. Это случилось 15 сентября почти полвека назад, за 7 лет до убийства Леннона и тоже в Америке, только Южной – в Чили, на превращенном в концлагерь одноимённом волейбольном стадионе в Сантьяго.
Так погиб революционный поэт, музыкант и певец Виктор Хара, и сегодня – день его памяти.

Мне на тот момент было лишь 14 лет, и я, конечно, просто органически не мог ощутить эту трагедию так же остро, как позже, уже в 21 год – убийство Леннона. Но невозможно было не прочувствовать общее потрясение и негодование, которое пережили тогда – без малейшего преувеличения – миллионы советских людей и всё, как в те времена было принято говорить, прогрессивное человечество. Нет, Виктор Хара не имел в СССР той же огромной популярности и того всенародного признания, как, к примеру американец Дин Рид или тот же Леннон в соответствующей части тогдашнего общества. Но о нём знали, он был символом чилийской революции, и его казнь была воспринята, безусловно, как дикость и страшное преступление чилийской хунты, свергнувшей вооружённым путем правительство законно избранного президента Сальвадора Альенде, убившей его самого и утопившей страну в кровавых репрессиях.

Да, конечно, во многом именно в таких формулировках шла накачка общественного мнения со стороны советской "пропагандистской машины", но в том-то и дело, что в действительности именно так всё и было, и теперь это уже признано во всем мире, включая и инициировавших этот переворот США. Увы, но из этой грустной прерванной песни слова не выкинешь…
"Вместе с гитарой счастье убили. Друг, над расстрелянной песней не плачь!" – это строки из проникновенной композиции "Памяти Виктора Хары", которой на убийство чилийского певца моментально отозвались наши "Песняры".

Мне повезло в те годы слушать её не только в записи на грампластинке 1974 года, но и в живом исполнении на грандиозном концерте группы на столичном стадионе "Динамо" – и я был свидетелем того, как горячо публика приняла эту песню – по отклику сердец, а не по райкомовской разнарядке. А в самом начале размещённого ниже видео между кадрами хроники и появлением "Песняров" на несколько появляется и сам Хара вместе со своими товарищами и земляками из группы Quilapayun.

Тогда же фирма грамзаписи "Мелодия" выпустила и пластинку с записями песен самого Виктора в его авторском исполнении:

А это самая, наверное, известная его песня El Derecho De Vivir En Paz – "Право на мирную жизнь", которая тогда была написана в поддержку борьбы Вьетнама против агрессии США:

На нижнем фото Виктор исполняет эту песню на антивоенном митинге в 1969 году в Хельсинки, а на верхнем он на демонстрации крайний справа:

С годами эта песня стала легендарной, обрела статус песни массового протеста и была перепета множество раз самыми известными исполнителями – в том числе, к примеру, полвека (!) спустя известнейшим рок-борцом за справедливость Роджером Уотерсом из Pink Floyd:

---------------------------------------------------------------------------------------------------
---------------------------------------------------------------------------------------------------

Виктор Хара был арестован 12 сентября 1973 года, на второй день военного переворота, организованного Пиночетом при поддержке ЦРУ (и произошедшего, как и теракт в Нью-Йорке 28 годами позже, 11 сентября). В течение четырёх дней певца избивали, пытали током, ломали ему руки и, в конце концов, 15 сентября 1973 года расстреляли. История донесла до наших дней живое и достоверное свидетельство другого заключённого на стадионе "Чили" – адвоката и бывшего преподавателя Технического университета Бориса Навиа. Полагаю, самым правильным будет ничего не пересказывать, а просто процитировать его страшный рассказ без каких-либо купюр (излишне впечатлительным и тем, для кого просто "слишком много букв", лучше не читать).

"Этого cукиногo сына давайте сюда!" — кричит офицер, указывая пальцем на Виктора Хару, который вместе нами — 600 преподавателями и студентами Технического университета, — подгоняемый штыками и прикладами, входил с руками на затылке на стадион "Чили" днем, в среду 12 сентября 1973 года. Днем раньше Виктор должен был петь на акции, готовившейся в Университете, во время которой президент Альенде должен был объявить чилийскому народу о плебисците.
"Этого cукиногo сына давайте сюда!" — раздраженно повторяет офицер. Низко опущенная каска, лицо в боевой раскраске, автомат на плече, граната на груди, пистолет на ремне, обтянутое униформой тело напряженно и высокомерно балансирует над черными сапогами.
"Этого козла! ...да, этого самого!" Военный выталкивает его из шеренги арестованных. "И не обращайтесь с ним, как с бабой!" Получив приказ, солдат замахивается автоматом и изо всех сил бьет Виктора в спину. Виктор падает лицом вниз, почти к ногам офицера.
"... твою мать! Я тебя знаю, ты — Виктор Хара, марксистский певец, певец разной ...!" Его сапог обрушивается раз, второй, третий, десятый на лежащее перед ним тело. Он старается попасть в лицо Виктора, который пытается прикрыться руками; каждый раз, когда он поднимает лицо, мы видим эту попытку улыбнуться, которая не оставит его до самой смерти.
"Я тебя научу, сукин сын, петь чилийские песни, а не всякое коммунистическое дерьмо!". Никогда не забыть эти удары сапог по беззащитному телу... Ослепший от бешенства офицер продолжает избивать и оскорблять его. Слышно, как проклятый сапог ударяет в тело. Мы под прицелами автоматом в ужасе смотрим на страдания нашего любимого барда и, несмотря на команду двигаться дальше, останавливаемся перед этим кошмаром. Виктор лежит на земле. Он не стонет и не просит пощады. Только приподняв свое крестьянское лицо, смотрит на мучителя-фашиста. Тот выходит из себя. Он вынимает из кобуры пистолет и мы с ужасом ждём, что он выстрелит в Виктора. Но он бьёт его рукояткой в лицо и по голове, ещё и ещё. Орёт и оскорбляет. Фашистская истерика. И вот кровь заливает Виктору волосы, лоб и глаза... Выражение его залитого кровью лица навсегда останется в нашей памяти...
Офицер устает и останавливается, смотрит вокруг и видит сотни глаз, смотрящих на него с удивлением и ненавистью. Он выходит из себя и орет: "В чем дело, ублюдки! Ведите дальше этих козлов! А этого, — обращается он к солдату, — перетащи его для меня в тот коридор, и если хоть чуть-чуть двинется — пристрелишь. Пристрелишь! Понял?"
Стадион "Чили" быстро переполняется политзаключенными. Сначала 2000, потом нас становится больше 5000. Раненые, окровавленные, зверски избитые, с одеждой, превращенной в лохмотья, люди... Офицеры приказывают солдатам избивать, пинать и всячески унижать этот "человеческий мусор", эту "марксистскую клоаку". Офицер рубит ножом ухо перуанскому студенту, обвиняя его из-за его темной кожи в том, что он кубинец. 14-летний ребенок сходит с ума и солдат разряжает в него свой автомат. Один солдат спотыкается на трибуне о ногу старого рабочего, и Принц — так велел называть себя старший офицер — сверху приказывает ему убить заключенного прикладом, и солдат несколькими ударами проламывает ему череп.
Виктор, раненый и залитый кровью, находится под охраной в одном из коридоров стадиона Чили. Он сидит на цементном полу, и ему запрещено двигаться. Это происходит на том же стадионе, где в один из вечеров 1969 года он со своей знаменитой "Молитвой землепашца" стал победителем Первого фестиваля Новой Чилийской песни.
Там его держат всю ночь среды 12 и часть четверга 13 сентября без пищи и воды. У него сломано несколько ребер, один глаз почти выбит, его голова и лицо в крови и все тело в кровоподтеках. Принц показывает его, как трофей, делегациям офицеров из других родов войск, и каждый из гостей старается унизить певца.
Вечером в четверг на стадионе происходит переполох. Прибывают автобусы из района Ла-Легуа. Ходят слухи о вооруженном столкновении. Из автобусов выгружают множество новых арестованных, раненых и мертвых. Из-за этой новости о Викторе немного забывают. Солдат-охранников вызвали к входу на стадион.
Мы пользуемся этим, чтобы оттащить Виктора к трибунам. Мы даем ему воду и отмываем ему лицо. Скрываясь от прожекторов и посторонних глаз, мы пытаемся немного изменить внешность Виктора. Необходимо скрыть его узнаваемые черты, чтобы он стал еще одним из тысяч. Старый плотник из Технического университета, отдает ему свою синюю куртку, чтобы спрятать под ней его крестьянскую рубашку. Ножничками для ногтей мы стрижем его длинные спутанные волосы. Когда от нас требуют подготовить списки заключенных для перемещения двадцати человек на Национальный стадион, мы маскируем его имя и вписываем в полный вариант: Виктор Лидио Хара Мартинес. Мы думали в отчаянии, что если удастся перевезти Виктора отсюда на Национальный стадион, может быть, удастся спасти ему жизнь.
Один из наших студентов находит знакомого солдата и просит у него достать что-нибудь из еды для Виктора. Солдат извиняется, говорит, что у него ничего нет, но позже приносит одно сырое яйцо — единственное, что удалось достать. Виктор берет яйцо, спичкой пробивает скорлупу с двух концов, начинает высасывать его и с улыбкой говорит нам: "В моей деревне, в Лонкене, мы так ели яйца". Эту ночь четверга он проводит среди нас, согреваемый телами своих товарищей по несчастью. Мы спрашиваем его, что бы он сделал, как народный певец, сознательный артист, революционный активист, сейчас, в условиях диктатуры, и его лицо мрачнеет. Может быть, от предчувствия скорой смерти. Он вспоминает о своей жене Джоан, о дочерях Аманде и Мануэле, говорит о президенте Альенде, погибшем накануне при штурме дворца "Ла Монеда", о своем любимом народе, о своей партии и о своих товарищах-артистах. Этой холодной сентябрьской ночью мы чувствовали, как нас переполняло его человеческое тепло.
14 числа, в пятницу мы готовы к переезду на Национальный стадион. Кажется, фашисты забыли о Викторе. Нас строят в шеренги и с руками на затылке, прыжками заставляют двигаться в сторону выхода. Но в последний момент откуда-то звучат автоматные очереди, и нас возвращают на трибуны.
Наступает роковая суббота 15 сентября 1973 года. Около полудня нам сообщают, что некоторых товарищей освободят. В спешке мы начинаем писать записки нашим женам и матерям, чтобы сообщить им, что мы живы. Сидящий среди нас Виктор просит карандаш и бумагу. Я передаю ему мою записную книжку, обложку которой храню до сих пор. Виктор начинает что-то быстро писать, мы подумали, что это письмо Джоан, его жене. Он пишет и пишет, подталкиваемый предчувствием. Вдруг откуда-то возникают два солдата. Они грубо хватают его и тащат к одной из центральных командных будок. Офицер, называвший себя Принцем, принимал гостей, офицеров из ВМС. Издалека мы видим, как один из них начинает оскорблять Виктора, что-то истерически кричит ему и бьет кулаком. Спокойный взгляд нашего товарища приводит палачей в бешенство. Солдатам приказывают избивать его, и они обрушивают приклады своих винтовок на тело Виктора.
Дважды, обливаясь кровью, ему удается подняться. Потом он падает. Это последний раз, когда мы видим нашего любимого барда живым...
Этим же вечером, когда нас переводят на Национальный стадион, на выходе, в фойе стадиона Чили мы видим ужасную сцену. Полсотни безжизненных тел, валяющихся на бетоне и среди них мы видим изрешеченное пулями тело нашего дорогого Виктора Хары.
И вот практически дословный перевод его последней записки:
Здесь нас пять тысяч,
На этом маленьком клочке города.
Нас пять тысяч…
А сколько нас всего,
В городах и во всей стране?
Только здесь — десять тысяч рук,
Сеющих и запускающих заводы.
А сколько нас всего,
Обреченных на голод, холод, страх, боль,
Отчаяние, кошмар и безумие?
Шестеро наших потерялись
В звездном пространстве.
Один убит, другого избили.
И я себе никогда не представлял,
Что можно так избивать человека
Четверо других сами хотели избавиться от всех страхов
Один выбросился в пустоту.
Другой разбил себе голову о стену.
И у каждого из них был застывший взгляд смерти.
Какой ужас внушает облик фашизма!
Они осуществляют свои планы с точностью машин, не останавливаясь ни перед чем.
Кровь – это их медали,
Убийство — их героический подвиг.
Господь, это мир, сотворенный тобой?
На это ушли твои семь дней вдохновения и работы?
В этих четырех стенах есть лишь это число, которое никогда не растет
В котором медленно растет лишь мечта о смерти
Но вдруг что-то меня осеняет,
И я вижу эти застывшие волны,
Вижу пульс машин.
И лица военных со слащавой улыбкой матроны,
И Мексику, Кубу и землю,
Орущие об этом позоре.
Нас десять тысяч рук, лишенных счастья трудиться.
А сколько нас во всей стране?
Сильнее бомб и пулеметов
Бьет кровь товарища президента,
И наш кулак тоже еще ударит.
Песня, как трудно ты мне даешься,
Когда приходится петь кошмар.
Кошмар, в котором живу,
Кошмар, в котором умираю.
Очутившись среди стольких и стольких моментов вечности,
Где молчание и крик — цель этой песни
Из того, чего я никогда не видел, что чувствовал и что чувствую,
Прорастет момент....

Виктор Хара
Стадион "Чили"
Сентябрь 1973 г.

Процитировано по статье Олега Ясинского

Судьба, последние дни и часы жизни Виктора Хары нашли отображение в целом ряде документальных и художественных фильмов. Кому интересно, я бы рекомендовал посмотреть основанную на событиях того рокового сентября и снятую сразу по их следам французскую ленту 1975 года "В Сантьяго идёт дождь" с участием Жана-Луи Трентиньяна (прекрасно знакомого всем по роли автогонщика в фильме "Мужчина и женщина" и его продолжениях) и тогда еще молодой Анни Жирардо, в частности. Найти этот фильм в русском дубляже легко можно в "ютьюбе".
А вот фрагмент этого фильма непосредственно о том, о чём было рассказано выше:

А на том же "музыкальном языке", на котором творил сам Хара, о его судьбе рассказал наш бард Юрий Визбор в соавторстве с Сергеем Никитиным – они просто не могли не отозваться сердцами на трагедию такого далёкого от них, но такого близкого для них музыканта и певца:

Ну, а Александра Градского (тогда ещё – важно! – отнюдь не обласканного властями маэстро, а "подпольного", по сути, апологета чужеродной рок-музыки) трагедия Виктора вдохновила на создание целой рок-оперы "Стадион", над которой он работал более 10 лет и которая увидела свет на виниле лишь в 1985-м.

---------------------------------------------------------------------------------------------------
---------------------------------------------------------------------------------------------------

Главный антигерой тех событий, лейтенант чилийской армии Эдвин Димтер, фигурирующий под нарциссическим прозвищем "Принц" заслуживает пояснения, что он собой представлял. Родившийся в семье выходца из Германии (а таковых после Второй мировой войны осело в Чили других странах Южной Америки немало), этот "истинный ариец" – высокий, белокурый, голубоглазый, с правильными красивыми чертами лица и властным голосом был, судя по всему, патологическим садистом. Обучаясь в военной академии, из-за своего неуравновешенного характера был известен среди курсантов как "бешеный Димтер". В 1970 году в составе группы из 100 младших офицеров чилийской армии прошел подготовку в Панаме в печально известной "Школе Америк" – главном учебном центре ЦРУ по подготовке путчистов и военных преступников. В июне 1973 года, то есть ещё за 3 месяца до пиночетовского переворота, участвовал в другом, провалившемся путче против Сальвадора Альенде, в результате которого погибло более 20 человек, в том числе оператор аргентинского телевидения Леонардо Хенриксен. Димтер был тогда осужден и заключён в тюрьму, но в день сентябрьского военного переворота был освобожден мятежниками и направлен "наводить новый порядок" на злополучный стадион "Чили", ставший для тысяч чилийцев тюрьмой.
Вот что еще вспоминал очевидец тех событий Борис Навиа: "Принц неожиданно возникал среди заключенных, и все должны были замолкать и вставать. Он чувствовал себя звездой. В одной из своих речей, принц заявил сверху, что у него нет нужды скрывать лицо от этих марксистских ублюдков и театрально снял темные очки и каску. Каска упала и покатилась по галереям, двое новобранцев бросились поднимать ее. В свете ослеплявших нас прожекторов мы смогли хорошо рассмотреть его светлые волосы и глаза, круглое лицо и тонкие черты холеного мальчика из хорошей семьи…"
Виктора Хару, как и тысячи других жертв чилийской военной диктатуры, помнили и чтили в народе все долгие годы её власти. Но не были забыты и имена его палачей, так что, когда в результате всенародного же волеизъявления хунта пала и страна вернулась к устойчивой нормальной жизни, возник запрос общества на правосудие.
В результате многолетних усилий активисты неправительственной организации Фуна, занимающейся поиском военных преступников, совместно с правозащитниками, друзьями и почитателями Виктора Хары, напали на след главного мучителя певца и обнаружили его теперь уже совершенно в ином качестве – в должности начальника отдела финансового контроля Управления Ассоциации частных пенсионных фондов Министерства Труда Чили. Эдвин Димтер вёл замкнутый образ жизни, но при этом умудрился обмануть новые демократические власти, выдав себя за "жертву репрессий военного режима" и даже получал денежную компенсацию, как "пострадавший от диктатуры".
Однако непосредственный убийца Виктора – другой чилийский офицер, Педро Баррьентос, тоже бывший в 1973 году в чине лейтенанта. Как свидетельствуют очевидцы, именно он приказал солдатам затащить уже полуживого певца в один из подвалов, а там лично сломал ему все пальцы на руках ударами рукояткой револьвера, крича при этом: "Ты никогда больше не будешь бренчать на своей чёртовой гитаре, сволочь коммунистическая!". После чего стал играть со своей беззащитной жертвой в "русскую рулетку" и произвёл смертельный выстрел в затылок, но этого ему показалось мало, и он приказал вооружённым автоматическими винтовками рядовым изрешетить пулями уже бездыханное тело Виктора.
Имя палача фигурировало в обвинении, которое чилийский суд спустя 35 лет выдвинул против восьми отставных чилийских военнослужащих, участвовавших в похищении, пытках и убийстве Виктора Хары. Семеро из них, проживающих по-прежнему в Чили, включая Эдвина Димтера, тогда же и были арестованы, а нигде не обнаруженный Баррьентос был заявлен в розыск через Интерпол. Разыскали его – но вовсе не полицейские, а журналисты – лишь спустя несколько лет: убийца, будучи уже гражданином США, благополучно и сыто проживал с женой и детьми во Флориде. Тогдашнее чилийское правительство оформило запрос в США на экстрадицию преступника, в отношении которого заочно уже был вынесен смертный приговор, а семья Хары, не дожидаясь выдачи, обратились с иском в федеральные судебные органы США. В июне 2016 года суд присяжных во Флориде признал бывшего офицера чилийской армии, гражданина США Педро Барьентоса виновным в убийстве певца Виктора Хары в Сантьяго в 1973 году, и обязал выплатить семье Хары 28 млн долларов в качестве компенсации. Однако же экстрадиция кровавого убийцы не осуществлена американской судебной системой и по сию пору – он продолжает наслаждаться жизнью. В отношении остальных подсудимых в июле 2018 года в Сантьяго было вынесено судебное решение, согласно которому подавляющее большинство из них получило по 18 лет тюрьмы.
---------------------------------------------------------------------------------------------------
---------------------------------------------------------------------------------------------------
Изуродованное и изрешеченное пулями тело Виктора Хары вместе с другими жертвами 16 сентября 1973 года нашли брошенным вблизи кладбища на одной из окраин Сантьяго с биркой на плече: "Неизвестный. Подобран на улице". После процедуры опознания, на которой, пользуясь своим британским паспортом, настояла вдова, власти Чили вынуждены были признать гибель Виктора Хары и заявить, что он "погиб в перестрелке с военным патрулём". Джоан Тернер тайно вывезла из морга тело поэта, с помощью симпатизировавшего Виктору могильщика похоронив его на одном из кладбищ в Сантьяго. Поэт был похоронен в пончо, без религиозной церемонии. В декабре 2009 года в рамках повторного, объективного расследования его гибели, останки Виктора Хары были эксгумированы и перезахоронены в 2009 году в присутствии его уже 82-летней вдовы, при огромном стечении народа и со всеми почестями.

Виктор Хара стал одним из трёх с лишним тысяч чилийцев, которые были убиты или пропали без вести в период военной диктатуры Аугусто Пиночета. Ещё около 28 тысяч человек, в том числе будущий президент страны Мишель Бачелет и ее мать, были подвергнуты пыткам в тюрьмах, в том числе и на стадионе "Чили", который с 2003 года стадион носит имя Виктора Хары.
---------------------------------------------------------------------------------------------------
---------------------------------------------------------------------------------------------------

Стоит вспомнить и еще один драматичный эпизод того времени, связанный с другим, более широко известным Национальным стадионом Чили, через который как через "фильтрационный лагерь" прошло около 40 тысяч человек. Согнанных на него граждан встречал усиленный мегафоном голос: "Говорит комендант комплекса. Вы здесь в тюрьме, потому что вы враги страны, и не заслуживаете того, чтобы называться чилийцами. А у нас есть пулеметы..."
Официально признано, что здесь состоялось 38 казней, сотни людей подверглись пыткам.
А эпизод, о котором пойдёт речь, имел непосредственное отношение и к нашей стране. Спустя всего два месяца после переворота, 21 ноября 1973 на этом стадионе в рамках отборочного турнира Чемпионата мира 1974 года должен был пройти ответный футбольный матч между сборными Чили и СССР. И вполне вероятно, что это спасло жизни и здоровье кому-то из содержавшихся там чилийцев: стадион стали поспешно приводить в порядок, в том числе гораздо быстрее решать судьбы узников, освобождая "менее опасных". Хотя, когда комиссия FIFA посетила "Насиональ де Чили", там под стражей оставалось еще 7 тысяч задержанных, и их лицемерно упрятали в подтрибунные помещения.
Но в итоге поле было приведено в идеальное состояние, трибуны почищены, и комиссия заключила, что технически стадион готов к проведению игры, а серьезных оснований для переноса матча на нейтральную территорию (на чём настаивало советское спортивное руководство) нет. При этом окончательно перестал быть тюрьмой стадион лишь к 9 ноября, всего за 12 дней до планируемой игры. Неудивительно, что сборная СССР на этот матч не полетела, а пресс-релиз нашей федерации футбола гласил: "Из моральных соображений советские спортсмены не могут играть на стадионе Сантьяго, окропленном кровью чилийских патриотов".

Однако просто засчитать нашей сборной поражение никто решился, и матч принял форму фарса: чилийская команда вышла на поле и беспрепятственно закатила мяч в пустые ворота "соперника", что позволило засчитать советской сборной поражение со счетом 0:1 в связи с "неявкой на поле".

---------------------------------------------------------------------------------------------------
---------------------------------------------------------------------------------------------------

И в заключении ещё о главном – о музыкальном наследии Виктора Хары
Будучи в своё время солистом и художественным руководителем чилийской фолк-группы Quilapayun, в 1971 году он был назначен культурным послом в правительстве социалиста Сальвадора Альенде. После военного переворота музыка Хары в Чили была строжайше запрещена, а все записи уничтожены. Но тщетно. Музыка и песни Виктора Хары, известные всей Латинской Америке, не только стали частью сопротивления чилийской военной диктатуре и диктатурам в других латиноамериканских странах – их и поныне слушают миллионы людей и исполняют современные певцы и музыканты.
Вот его уже показанная выше знаменитая песня "Право на мирную жизнь" в недавнем исполнении другой легендарной чилийской группы Inti-Illimani и при массовой поддержке огромного числа собравшихся на митинг:

Еще одну знаменитую на весь мир песню в их исполнении, но авторства также группы Quilapayun, я уже размещал ЗДЕСЬ.

А это та же песня в оригинальном исполнении 1973 года с тогдашней хроникой

и современная версия тоже вместе с хроникой 48-летней давности и фрагментом выступления президента Альенде.

–

И снова "Право на мирную жизнь" в замечательном сборном исполнении современных певцов:

Наконец, "Манифест" Виктор Хары с исполнении Брюса Спрингстина на концерте в Чили в рамках мирового турне (не случайно он все же написал своего "Рожденного в США" – песню, которую часто ошибочно считают прославляющей этот факт, хотя на самом деле в ней всё очень грустно).

Виктор Хара с женой Джоан и дочерями Амандой и Мануэлой:

[Master-Lomaster]

Про него без малейшего преувеличения говорили: ЖИВАЯ ЛЕГЕНДА Формулы-1...
Теперь он стал и навсегда останется просто Легендой.


Сэр Фрэнсис "Фрэнк" Оуэн Гарбатт Уильямс
16.04.1942 - 28.11.2021
Вечная память!